Оборонно-промышленный комплекс — один из немногих секторов производства в России, который не был разрушен в лихие 90-е. После распада СССР государство практически перестало поддерживать ОПК. Оборонные предприятия сократили площади заводских территорий, урезали штат и зарплаты сотрудникам. Залогом выживания стали, прежде всего, зарубежные заказы. Во многом благодаря этому «оборонка» сохранила потенциал для развития, который оказался так необходим современной России.
Наши граждане гордятся военной техникой, которая сходит с конвейеров в Туле, Ижевске, Рязани, Екатеринбурге, Тагиле, Омске, Новосибирске и других городах. И действительно, Россия выпускает во многом уникальные образцы вооружений. Однако мало кто интересуется, в каких условиях происходит производство, с какими трудностями сталкивается ОПК и сколько, в конце концов, получают за свой труд работники отрасли.
Лишь в 2015 году РФ удалось добиться выполнения Гособоронзаказа (ГОЗ). Ранее Минобороны не удавалось найти общий язык с оборонными предприятиями и в результате сроки поставки техники в войска срывались. Промышленники «загибали» цены, а военное ведомство стремилось сэкономить. На сегодняшний день из обрывочных данных можно сделать вывод, что руководство РФ, включая в первую очередь президента, взяло «оборонку» в ежовые рукавицы.
С одной стороны, пристальный контроль Кремля и высших чинов правительства внушает оптимизм, с другой — мы сталкиваемся с пресловутым «ручным управлением», а не слаженной работой системы по исполнению ГОЗа, от которого напрямую зависит обороноспособность страны. ОПК по-прежнему работает не так эффективно, как хотелось бы. Конечно, информация на этот счет закрыта, но многие недостатки на виду и красноречиво отражают российскую экономическую реальность:
• отсутствие адекватной системы управления отраслями;
• слабый уровень конкуренции;
• неработающая прозрачная система закупок;
• отсутствие из-за санкций доступа к кредитам, некоторым редким высокотехнологичным материалам и продукции машиностроения;
• коррупция и масштабное хищение государственных средств;
• гонка за бумажными показателями и работа для галочки;
• кадровые проблемы: стареющий инженерный состав, нехватка молодых специалистов из-за невысоких зарплат в отрасли и реформ в сфере высшего образования.
• слабый уровень конкуренции;
• неработающая прозрачная система закупок;
• отсутствие из-за санкций доступа к кредитам, некоторым редким высокотехнологичным материалам и продукции машиностроения;
• коррупция и масштабное хищение государственных средств;
• гонка за бумажными показателями и работа для галочки;
• кадровые проблемы: стареющий инженерный состав, нехватка молодых специалистов из-за невысоких зарплат в отрасли и реформ в сфере высшего образования.
Несмотря на определенные успехи, сроки реализации множества проектов сдвинулись или сдвигаются вправо на несколько лет. В частности, речь идет о перспективном авиационном комплексе фронтовой авиации Т-50, ракете-носителе «Ангара-А5» Центра имени Хруничева, ЗРК морского базирования «Полимент-Редут» и «Морфей», ЗРК С-500 «Алмаза-Антея». Аналогичная судьба может постигнуть некоторые виды подводных лодок и кораблей, на которые устанавливали силовые агрегаты украинского производства. Непростая ситуация сложилась в транспортной авиации после разрыва отношений с корпорацией «Антонов», у которой осталась техническая документация и лицензии на производство машин.
На внешние проблемы (санкции) накладываются внутренние (экономический кризис, коррупция). При этом, по данным Стокгольмского института исследования проблем мира, в 2015 году доля военных расходов в структуре ВВП России составила 5,4%. Наша страна взяла очень высокую планку, хотя размер военного бюджета в абсолютных цифрах не так велик — 66,4 миллиарда долларов на обеспечение 760-тысячной армии. Для сравнения, США тратят 596 миллиардов долларов (3,3% от ВВП) на 1,4 миллиона человек.
Но сейчас мы не об армии и нагрузке на бюджет, а о тех шагах, пусть и запоздалых, которых стало предпринимать государство. 1 июля вступил в силу закон «О военно-техническом сотрудничестве с иностранными государствами», позволивший предприятиям сектора самостоятельно заключать договоры на поставку вооружений. Ранее почти все контракты с зарубежными клиентами проходили через Рособоронэкспорт. В каком-то плане государство вернулось к модели 90-х годов.
Наиболее важный судьбоносный поворот — это поручение президента о необходимости перехода ОПК на гражданские рельсы. Конечно, Владимир Путин ратует за частичную конверсию «оборонки» не от хорошего положения дел в экономике. Фундаментальная причина — экономия бюджетных денег. Однако кризис, если подходить к нему рационально, является стимулом для совершенствования. Глава государства призвал руководителей оборонных предприятий ориентироваться не на выпуск сковородок, а на удовлетворение «потребностей передовых, наукоемких отраслей».
В этой идее заложено то прекрасное, о котором 25 лет говорят в России. ОПК должен и может быть источником новых технологий, драйвером промышленного развития. Правда, мировой опыт свидетельствует, что так бывает далеко не всегда. Например, в США высокотехнологичный гражданский сектор нередко обслуживает оборонные предприятия. Но в России иная ситуация. В условиях разрушения целых отраслей производства не обделенный вниманием государства оборонный комплекс — луч надежды промышленного возрождения нашей страны.
Как отмечают эксперты, большинство заводов ОПК производят продукцию, которая может найти применение в гражданских целях. Это различная радиотехническая аппаратура, электроника, авиационные средства, корабельная техника и пр. Вполне вероятно, что интерес к такой продукции проявят и зарубежные заказчики. На сегодняшний день предприятия порой «сидят» на госзаказах и это не очень нормальная ситуация в рыночной экономике, особенно такой как российская.
ОПК смог сохранить ключевые технологии советских времен, хотя, конечно, огромная часть научно-практического потенциала была потеряна. Авиационная отрасль просела сильнее, чем даже космонавтика. Большую обеспокоенность вызывает кадровый голод. В ТВ-передачах, посвященных «оборонке», можно увидеть женщин и пенсионеров в очках и белых халатах, которые трудятся на производстве. Зарплаты оставляют желать лучшего, и молодые специалисты с техническими образованием предпочитают работать как раз в гражданском секторе. А наиболее талантливые выпускники по проторенной бывшими старшекурсниками тропе устраиваются за рубежом.
Россия не может 30 или 40 лет выезжать на эксплуатации советского наследия. ОПК поддерживается на относительно нормальном уровне в основном за счет колоссального задела, которым мы обязаны советским временам. Так называемые «новейшие модели вооружения» — это фактически модифицированные машины советского производства. Исключения есть, но их не так много, как хотелось бы, и они еще нескоро вытеснят советскую технику.
Если не углубляться, то трудности, которые испытывает ОПК — следствие набивших оскомину проблем в социально-экономической жизни России. При строительстве дальневосточной судоверфи «Звезда» было похищено почти 5 млрд рублей. И сколько еще подобных случаев в нашей стране не знает даже Генпрокуратура, которой поручено бороться с коррупцией в ключевой для страны отрасли.
Наиболее важный судьбоносный поворот — это поручение президента о необходимости перехода ОПК на гражданские рельсы. Конечно, Владимир Путин ратует за частичную конверсию «оборонки» не от хорошего положения дел в экономике. Фундаментальная причина — экономия бюджетных денег. Однако кризис, если подходить к нему рационально, является стимулом для совершенствования. Глава государства призвал руководителей оборонных предприятий ориентироваться не на выпуск сковородок, а на удовлетворение «потребностей передовых, наукоемких отраслей».
В этой идее заложено то прекрасное, о котором 25 лет говорят в России. ОПК должен и может быть источником новых технологий, драйвером промышленного развития. Правда, мировой опыт свидетельствует, что так бывает далеко не всегда. Например, в США высокотехнологичный гражданский сектор нередко обслуживает оборонные предприятия. Но в России иная ситуация. В условиях разрушения целых отраслей производства не обделенный вниманием государства оборонный комплекс — луч надежды промышленного возрождения нашей страны.
Как отмечают эксперты, большинство заводов ОПК производят продукцию, которая может найти применение в гражданских целях. Это различная радиотехническая аппаратура, электроника, авиационные средства, корабельная техника и пр. Вполне вероятно, что интерес к такой продукции проявят и зарубежные заказчики. На сегодняшний день предприятия порой «сидят» на госзаказах и это не очень нормальная ситуация в рыночной экономике, особенно такой как российская.
ОПК смог сохранить ключевые технологии советских времен, хотя, конечно, огромная часть научно-практического потенциала была потеряна. Авиационная отрасль просела сильнее, чем даже космонавтика. Большую обеспокоенность вызывает кадровый голод. В ТВ-передачах, посвященных «оборонке», можно увидеть женщин и пенсионеров в очках и белых халатах, которые трудятся на производстве. Зарплаты оставляют желать лучшего, и молодые специалисты с техническими образованием предпочитают работать как раз в гражданском секторе. А наиболее талантливые выпускники по проторенной бывшими старшекурсниками тропе устраиваются за рубежом.
Россия не может 30 или 40 лет выезжать на эксплуатации советского наследия. ОПК поддерживается на относительно нормальном уровне в основном за счет колоссального задела, которым мы обязаны советским временам. Так называемые «новейшие модели вооружения» — это фактически модифицированные машины советского производства. Исключения есть, но их не так много, как хотелось бы, и они еще нескоро вытеснят советскую технику.
Если не углубляться, то трудности, которые испытывает ОПК — следствие набивших оскомину проблем в социально-экономической жизни России. При строительстве дальневосточной судоверфи «Звезда» было похищено почти 5 млрд рублей. И сколько еще подобных случаев в нашей стране не знает даже Генпрокуратура, которой поручено бороться с коррупцией в ключевой для страны отрасли.
